Это случай из моей жизни. У меня был друг Володя. Не возлюбленный, а
просто друг... Может быть, нас связывало нечто такое, что, как поется в
песне, «сильнее дружбы, больше, чем любовь», хотя что может быть сильнее
дружбы? Конечно, только любовь!
А любви-то как раз между нами и
не было никогда, просто мы в свое время учились в одной школе, сидели
за одной партой, привыкли друг к другу, как брат и сестра.
Потом
он женился, у него родилась дочь, а я вышла замуж и родила сына...
Потом Володя вместе с семьей уехал из нашего городка, а я развелась с
мужем...
Однажды в день рождения я получила от Володи маленькую
бандерольку. Развернув бумагу, я ахнула от восхищения: прелестное алое
бархатное сердечко-подушечка для иголок с золотистой кружевной отделкой
по краю... В бандерольке была еще шутливая поздравительная записочка с
припиской в конце: «Мое сердце - твое! Так пусть же оно будет с тобой
всегда (шучу!)».
Я повесила бархатное сердечко на стенку и
безжалостно вонзила в него множество иголок и булавок. Володя после этой
бандерольки почему-то перестал писать, заезжать, совсем пропал... Мне
его очень сильно не хватало, часто я снимала со стенки его бархатное
сердечко, шептала ему упреки, слезы сами собой наворачивались на глаза и
капали на алый бархат...
Прошел год... И вдруг Володя
заявляется ко мне! Я даже сначала не узнала его: был молодой, здоровый,
крепкий, веселый, а стал как старичок: дышит тяжело, за сердце держится,
в лице - ни кровинки... «Что с тобой?» - спрашиваю с ужасом. «Год
назад, - стал он рассказывать, - впервые кольнуло в сердце, как иголкой,
потом снова, и снова, и снова... С тех пор сердце колет и колет, как
иголками, болит так, что совсем пропадаю, тоска какая-то накатывает,
тревога, впору бежать куда-то, а силы нет... Кардиограмма вроде
нормальная, а я слабею и слабею, работу потерял, дома скандалы... Веди
меня к бабке!»
Повела я его к бабке. А бабка ткнула крючковатым
пальцем Володю в грудь и грозно пробасила, покосившись на меня: «Зря ты,
голубь, в чужие руки сердечко свое, бархатное да мягонькое, отдал. Его
иголками да булавками искололи, слезами горючими умочили, забери его,
голубь, обратно, оно твое и только твое!»
Володя побледнел еще
больше, он ничего не понял, а я густо покраснела и готова была
провалиться сквозь землю от стыда и отчаяния. Володя уехал в тот же
день, как-то грустно и обреченно простившись со мной... Дома я бережно
сняла бархатное сердечко со стенки, вытащила из него, как занозы, все
свои иголки-булавки, попросила у него прощения за причиненную боль,
погладила его, поцеловала, как бы возвращая к жизни, к любви, а утром
следующего дня я возвратила Володе по почте его бархатное сердечко!
Может,
зря я потеряла дружбу с таким классным мужиком, замечательным
человеком? Володя не пишет мне и не заезжает уже 13 лет...
Недавно
я видела Володю издалека, когда он по обыкновению приезжал к сестре:
жизнерадостный, здоровый, уверенный в себе, с сияющими глазами, он
напомнил мне того, прежнего Володю, моего друга... Жена, взрослая дочь и
сын лет десяти тоже сияли благополучием... Я не удержалась, прошла
мимо, с отчаянием поглядев на Володю, но он то ли не узнал, то ли не
заметил меня... Может, к лучшему?! Тот, прежний Володя, мой друг,
безвозвратно остался в прошлом, а с этим, чужим Володей, я была
незнакома. Дай Бог ему счастья и здоровья!
